История Стармена довольно увлекательна, во всяком случае того Стармена, которому посвящен магнум-опус Джеймса Робинсона. Тем сложнее поверить, что все происходило в один из самых мутных и сложных периодов для мэйнстрим комиксов, – в 90е годы прошлого столетия. Starman – это отличный пример серии вне времени, настоящая классика, независимо от трендов и эпохи всегда остающийся актуальным. В этой небольшой статье я решил рассказать не только о самом комиксе, но и о его значении для франшизы, медиума, читателей и карьер многих важных для индустрии людей. Минимум спойлеров, читайте без опаски. Джеймс Робинсон История одного хама Окончив кинематографическую школу в Англии в конце 80х Джеймс Робинсон был полон амбиций и желаний, а также, как он заверяет читателей Starman в 2008 году “спеси, гонора и отборного высокомерия”. Да, позже, став состоявшимся автором, Джеймс извиняется направо-налево перед многими людьми, которых незаслуженно обижал, в том числе и теми, кто сформировал его путь. Однако первыми на него, как и на всю индустрию повлияли комиксы и авторы его юности, культовые Алан Мур с его Swamp Thing и Фрэнк Миллер с его Daredevil. Ничего удивительного здесь нет, но именно эти авторы и эти работы повлияли на мечту Робинсона как сценариста. Но мечта эта едва маячила на горизонте. Работая редактором-фрилансером в Лондонсом офисе Titan и отвечая в том числе за репринты тех самых, вдохновляющих Робинсона комиксов “большой двойки” Джеймс продолжал грезить мечтой стать сценаристом своего онгоинга. После незначительной по меркам будущих работ комикса London’s Dark Джеймса заметили. В 1988-1989 ему довелось поработать с Мэттом Вагнером на Гренделе и позже сольно написать Grendel Tales, одну из своих первых полноценных работ. Но в своем желании быть амбициозным автором Джеймс принимал много неверных решений. В Titan Робинсон также по юности упустил шанс высказать тогда еще неизвестном Гейману и Маккину слова признания в конце все тех же 80х, когда публиковался их Violent Cases. В перспективе Джеймс признается, что это была чистая зависть и стремление доказать, что он “может сделать не хуже”. Возможно, это тормозило и преуменьшало карьеру Робинсона, но не останавливало ее. Во многом этому способствовала эпоха и эволюция самих мэйнстрим комиксов. На рубеже 80х и 90х годов английская комикс тусовка была проще. Ты мог запросто зайти в бар и являясь по сути никем в профессиональном смысле выпить пива с Майклом Калутой и Чарльзом Вессом, или встретить Брайана Болланда с Дэйвом Гиббонсом. Именно это, кстати, и делал с огромной непринужденностью еще молодой Робинсон. Там же он повстречал в конце 80х и набирающего обороты Гранта Моррисона, за выпивкой поделившегося с Джеймсом планами на Doom Patrol на который у Гранта тогда лишь были виды. К слову, Грант является еще одним кумиром Робинсона и был им уже тогда, во многом благодаря комиксу Zenith. Арчи Гудвин, часто описываемый как “самый обожаемый редактор комиксов”. Вскоре после этой встречи для Робинсона произошли крупные перемены в жизни. Он принял приглашение друга помочь с открытием магазина комикса в США, в связи с чем переехал в Лос-Анджелес. Несколькими годами ранее, благодаря другому другу Робинсона художнику Марку Бэджеру Джеймс познакомился с Марком Уэйдом, тогда еще редактором DC, а не влиятельным писателем, которым ему суждено будет стать в следующую декаду. Под предводительством Уэйда Джеймсу довелось поучаствовать в антологии Secret Origins, призванной воссоздавать канон pre-crisis эпохи DC. И вот, после переезда, карьера Джеймса пошла в гору, главным образом благодаря знакомству с Арчи Гудвином, в начале 90-х переходящему из Marvel в DC. Начав редактором не-канонных проектов, Арчи открыл дорогу Робинсону и Полу Смиту к мини-серии JSA: The Golden Age. Эта серия стала одной из самых значимых работ Робинсона сразу в нескольких аспектах, несмотря на формальное нахождение истории вне канона основной вселенной DC. Но к этому комиксу мы еще вернемся. Канонная дорожка открылась Арчи (а значит и Джеймсу) с серией-антологией Legends of the Dark Knight, где Джеймсу довелось поработать, например, с Тимом Сэйлом, помимо прочих. Следующим важным шагом в рамках истории Starman стало желание Джеймса создать свой огромный проект. В качестве примеров для вдохновения он постоянно вспоминал Daredevil Миллера и Swamp Thing Мура; Робинсон подчеркивал, что обе серии в первую очередь выделялись для него чарующей смесью волшебного мира супергероев и реализма. Более того, как и его кумиры, Робинсон планировал подхватить никому не нужного персонажа и сделать его значимым. Выбор пал на Стармена. Тогдашний Starman Уилл Пэйтон не пользовался популярностью ни у авторов, ни у читателей, несмотря на довольно объемный онгоинг. Выжидая отмены серии, чтобы подхватить ее Джеймс вынашивал план. Дело было не в самом персонаже, а в типаже истории, поэтому вплоть до заветной и неизбежной отмены Starman Джеймс подавал питчи Карен Бергер с совсем другим сюжетом, в котором, помимо прочего роль искупающего грехи злодея и ныне антигероя должен был играть Вудроу из Swamp Thing (в итоге подобный образ воплотил Шейд). Карен отказала. Также отказали ему и редакторы Marvel с его планами реабилитировать Дока Самсона как самобытного персонажа, а не гостя в комиксах о Халке (Джеймс был в отчаянии). Первые питчи для Гудвина относительно самой серии Starman тоже не отличались большой оригинальностью, ведь изначально Робинсон хотел взять под крыло именно Пэйтона и познакомить его с семьей Найтов (оригинальный Стармен золотого века Тэд Найт). Однако идея оказалась скорее неосуществимой, нежели плохой, ведь онгоинг серии закончился смертью Пэйтона и возвращать его никто не собирался. Тони Харрис. И вот через какое-то время, узнав об отмене серии, Джеймс лихорадочно набрал номер Арчи и попросил его застолбить за ним место и персонажа. Преисполненный сарказма Арчи, сказал, что он помнит о его давней просьбе и даже художника (тогда еще “некоего” Тони Харриса) ему уже подобрал, а смущенный Робинсон начал строить планы. Идея сделать новым Старменом Джека Найта зародилась очень быстро и после его первого появления в ныне совсем непопулярном эвенте Zero Hour*, буквально месяцем позже в октябре 1994 года вышел 1й номер истории, растянувшейся на долгие годы. Но перед рассказом о Starman придется исполнить обещание выше и вернуться к JSA: The Golden Age. *Забавный факт: Zero Hour #1 вышел под пером Д.Юргенса на месяц раньше 0 номера Starman, но создателем, разумеется, числится именно Робинсон. JSA: The Golden Age Мини-серия из 4 номеров изначально была неким разогревом для задумок Робинсона, но и по сей день остается одной из лучших его работ. Любопытно, что изначально серия называлась просто The Golden Age, что подходит ей лучше, покуда в ней как и The New Frontier Дарвина Кука отражается целая эпоха в контексте супергероики, а не только приключения одной команды. Формально комикс в канон DC не входит, но Робинсон активно использует многочисленные его элементы (ведь многое канону особо не противоречит) для развития лора Starman. В частности, это касается жизни Тэда Найта и его дружбы и партнерства с членами JSA*. *Общество Справедливости Америки, после “оригинального кризиса” ставшее не параллельным миром, а прошлым единой Земли-Prime. Сам комикс выполнен на высоком уровне в плане сторителлинга и рисунка и концептуально напоминает The New Frontier Дарвина Кука, но серьезнее и про Золотой Век, нежели Серебряный (комикс заканчивается там, где “Фронтир” начинается). В истории хватает и жестокости, и стиля, и красоты, и ретро атмосферы жанра. Но в первую очередь, – и это главное достижение работы, – The Golden Age является срезом истории настоящей. Здесь показаны пост-военная антисоветская пропаганда, трезво оценена роль США в войне (Робинсон британец, поэтому это было не сложно) и вообще показана целая эпоха, но в контексте того, что она могла бы значить для супергероев комиксов того времени, живи они в этом самом мире без прикрас. Мета-контекст, если угодно. Здесь раскрывается и любимая DC тема наследия, и смена поколений и то, что делает героя героем и т.д. Но опять же, в очень реалистичном и бесповоротном ключе. Каждый персонаж знает свое место в этом мире, но не всегда его принимает; это сильно освежает работу на фоне конкурентов того времени (позже в 21 веке тема заезжена до неприличия). Палп-стилистика здесь имеет большое значение, в том числе и на центральный сюжет, неуместный для современных комиксов ввиду избалованных Муром и Моррисоном умов, но пуще приемлемый для Золотого Века супергероики того времени (куда тут без Гитлера). Один из основных аспектов Golden Age, взятых за канон Starman, это нервный срыв и временное помешательство Тэда Найти после участия в «Проект Манхэттен» и осознания своей вины. Стоит заметить, что на мини-серии участие в историях JSA для Робинсона не закончилось, а напротив лишь началось. Поскольку Starman завязан на теме наследия, JSA в серии является краеугольным камнем, знать о котором нужно минимум, настолько Робинсон бережет читателя. Позже Робинсон, став консультантом и со-сценаристом при перезапуске онгоинга JSA (параллельно Starman, с которым у серии были совместные приключения, не трогающие выпуски др. друга), предложил роль еще одного со-сценариста будущему “золотому мальчику”* современного DC Джеффу Джонсу. Вскоре Джеймс и вовсе отошел от комикса, тем самым запустив карьеру Джонса, ведь JSA стала его первой огромной и монументальной работой в индустрии, хотя стоит заметить, что бОльшая часть рана делалась с Дэвидом Гоером и др.со-авторами (хотя сольного Флэша он начал делать уже через год после старта JSA). * Изначально Джонс и вовсе рассматривал комиксы как подработку, будучи под крылом Ричарда Доннера; однако крыло охотно поменял, но и с Доннером потом делал отличные комиксы про Супермена. Кстати, раз уж речь зашла о Джонсе, то вот вам любопытный факт, который мало кто упоминает или может оценить. В Stars and S.T.R.I.P.E. #0, первой профессиональной работе Джонса на поприще комиксов (всего то 1999 год, а ведь он через 5 лет уже станет звездой, а через 10 современным классиком мейнстрима), появилась “зведная” героиня Star-Sprangled Kid (названная в честь одноименного героя золотого века, падшего от рук Соломона Гранди). Почему это важно? Для ответа вам придется прочесть финальный стори арк Starman, хотя посох в ее руках спойлерит довольно многое сам по себе. Равно как и ее дальнейший всевдоним Старгёрл, но о Кортни Уитмор* я поговорю как-нибудь в другой раз. А сейчас остановимся на Джеке Найте. *Замечу однако, что образ Кортни был основан на погибшей в возрасте 18 лет младшей сестре Джонса, поэтому персонаж для него является самым личным во всей карьере. Новая Звезда – Новый Город Та самая заносчивость Робинсона была теперь направлена в нужное русло. Он был твердо убежден в своем “знании” того, что нужно DC, и в перспективе становится очевидным, что он был прав. Первым делом Джеймс хотел создать город для Стармена; вдохновившись историей модернистской архитектуры, вместе с Тони Харрисом они придумали город, который будто бы всегда существовал в DC, – Opal City. Модерн и Ар Деко (да и модернизм в целом) придают комиксу винтажный колорит, которого так не хватало Робинсону в комиксах. В историях Starman нет сюрреализма в существовании самого города (вроде сложных концептов Дина Моттера на Mr.X и Terminal City, где город – это, по сути, рассказчик или условно живая экосистема), но Опал в символическом смысле живет сам по себе, вдохновляя его героев на свою защиту. Скрупулезность авторов в какой-то момент даже подарила читателям карту города. Нюансы вроде самого названия тоже не случайны. Дело в том, что Робинсона изначально раздражал условный реализм Marvel (и позднего DC) с их скучными и настоящими городами, убивающими волшебство. Нет, он хотел создать свой Централ Сити, свой Готэм Сити, свой Метрополис. И ему удалось. Само название Opal является, как не трудно догадаться, драгоценным камнем, и его история завязана на открытии города добытчиком драгоценностей из Австралии. А позже и французский колорит сюда привезли, благодаря богатым спонсорам из местной шахтерской компании. Искусственно взращенная история Опала просто поражает своей проработкой и ненавязчивой подачей, которая, собственно, вытекает из другой авторской наработки Робинсона, – перевоплощения Шейда (см.ниже). Многие истории в рамках Starman не просто посвящены городу и любви к нему, но и его прошлому, его жителям и истории. Опал меняет людей в нем, а люди в свою очередь, чувствуют и влюбляются в Опал. Как, к слову, и читатель. 50 Shades of Shade Шэйд. Рисунок Т.Харриса. Шэйд до Робинсона был эпизодическим врагом Джея Гаррика (Флэш золотого века), а потом и Барри Аллена (Флэш века серебряного, покойный на момент выхода Starman). Увидев в Шейде нечто значительно большее, Робинсон сделал его вторым центральным персонажем своего эпоса. Шейд устал быть злодеем, он живет уже больше века и Опал, внезапно ставший его городом “с давних времен”, с возрастом стал для него важнее импульсов и порывов. На протяжении серии Шейд не раз спасает Опал и Джека, но важнее для читателя то, что он выступает рассказчиком. Прошлое Опала, влияющее на современные истории, чаще всего раскрывается через прошлое самого Шейда, чьи монологи порой очень обширны или и вовсе приправлены прозой в виде “дневника” Шейда. И тут стоит отметить, что, хотя Starman нельзя назвать графоманским, Робинсон любит (и умеет) эффектно писать. Сам слог здесь очень эстетичный, литературный и атмосферный, а разнообразие экспериментов с нарративом затягивает иногда даже больше самого сюжета. Иными словами, Starman – комикс для тех, кто любит читать, а не листать комиксы. Даже манерность и порой показушная циничность Шэйда, добавляет его речи и роли рассказчика некий особенно привлекательный английский шарм, также, как и его бессмертие. Все это несет еще и немного мета-подтекста, ведь Робинсон также как и Шейд уроженец Англии (хотя Джеймс около 4 лет детства провел в Австралии с мамой). Само наличие Шейда является еще и своего рода лазейкой, упрощающей связи героев из прошлого с настоящим, а также расширяющей все происходящее в контексте Опала, и это, надо сказать, находка очень свежая и чарующая. Шейд, созданный в 1942 году Гарднером Фоксом как пародия на конкретного персонажа Диккенса, у Робинсона пестрит отсылками к классическим авторам, которых он застал при их жизни и вообще выступает в роли видавшего виды собеседника на все случаи жизни. Это, кстати, касается и его тесного знакомства с самим Диккенсом. Такая вот пост-ирония. Да и другие литературные вещи вроде истории Дориана Грей под соусом “откуда идея взялась на самом деле” тоже попросту прекрасны, хотя и не так оригинальны. В период выхода Starman Шейд получил свою мини-серию и появления в сопутствующих спецвыпусках, а по окончании комикса еще и макси-серию, пусть и в The New 52 эпохе, но, тем не менее, ничем с общим DC балаганом не связанную. Впрочем, о хронологии и порядке чтения я говорю отдельно в другом материале. Первое появление Джека Найта в Zero Hour #1. Knight’s Tale Сама история протагониста Джека Найта весьма не банальна для супергероики, пусть и не инновационна в отдельных своих аспектах. Первый арк является вводным и знакомит читателя с персонажами и городом, причем написан он как более-менее самодостаточная мини-серия (за вычетом эпилогов). Во многом это обусловлено тем, что Робинсон и Харрис хотели выдать максимум своих возможностей, ведь закрытие серий про неизвестных персонажей, – дело обычное. Смерть Дэвида Найта на первых страницах Starman #0 Итак, Джек Найт. Новый Стармен, но не по своему желанию, по крайней мере изначально. Начинается история с очевидно лицемерного презрения и отторжения Джеком наследия отца и их напряженными отношениями. Дэвид Найт (старший брат) охотно становится Старменом, но буквально в первые же свои геройские деньки получает пулю и разбивается при падении с небоскреба. Тед и Джек вступают в противоборство с заклятым врагом семьи – Туманом и двумя его детьми. Разумеется, по окончании арки Джек переосмысляет некоторые вещи, но это скорее чувство вины и интуиция, а не просветление. Джек еще не герой, но у него есть все данные, для того, чтобы стать таковым. Приняв свою судьбу, Джек прибегает к разумному шантажу и заключает сделку с отцом, – тот тратит оставшиеся годы на то, чтобы направить свои наработки в изучении энергии звезд для улучшения жизни во всем мире, а геройство в свободное время Джек берет на себя. Так Опал будет в безопасности, а Тэд будет полезнее для общества. На протяжении комикса Джек растет, несет потери, становится отцом, по новой открывает себя, свой город и супергеройство как идею, а также понимает и принимает своего отца. Джек любит старые вещи, его мечта открыть свою лавку и просто продавать в ней барахло. Он страдает элитизмом в своих знаниях вещей и культуры, он начитан, умен, иногда заносчив, но всегда честен и добр. Он не носит костюм, только кожаную куртку со звездой шерифа, старые пилотные очки, помогающие видеть при ярком свете и свой звездный посох , – переработанную версию старого прототипа фирменного оружия Стармена звездного скипетра* (даже в выборе оружия он предпочитает антиквариат). Джек также знает боевые искусства благодаря своей бурной юности, а во время боя думает о пропущенном аукционе или порванной винтажной гавайской рубашке, а не о том, какие раны он получил и выживет ли. Иными словами, – Джек человек, чувствующий необходимость быть героем для остальных. Дар достался ему в наследство и судьба выбрала его сама. И выбор этот также является важным аспектом многих сюжетных линий в комиксе. *Звездный Скипетр (Star Rod) – источник космической энергии дающей владельцу полет, возможность испускать импульсы света, создавать силовые поля и далеко не только. Джек выбирает себе прикид. Одним весьма оригинальным героем, отходящим от большинства архитипов в жанре, комикс не ограничивается. Собственно, главным ингредиентом и критерием для серии в глазах Робинсона была связь и структуризация всех героев, когда-либо носивших имя Стармен. Задача, мягко говоря, едва выполнимая, ведь после оригинального Тэда Найта это имя носили не связанные между собой персонажи, ныне в основном никому не интересные и вторичные (Джек же формально стал 7м героем, носящим имя*). *В рамках Starman имеется сразу два внезапных сюрприза, на этот счет. Проблема была решена сразу несколькими путями, — это и новые персонажи, связывающие героев вместе, и интерлюдии на манер как раз-таки Swamp Thing Алана Мура (когда вставки на 1 страницу тизерят нам следующие сюжеты; сейчас это часто кажется устаревшим) и многое другое. Важно, что Робинсону полностью удается передать свою задумку, хотя в центре всего, конечно же, остается Джек Найт и его наследие. Любопытно, что как и почти во всех великих комиксах DC тема наследия является краеугольным камнем и здесь, но Робинсон идет немного дальше более привычного нам “нового Робина” или “он умер, я займу его место до ребута” концептов, и даже “главная” злодейка (дочь оригинального Тумана) здесь также озадачена темой наследия при всех своих нюансах, да и не только она одна. Отдельно стоит заметить, что комикс при всей своей самодостаточности на деле постоянно пестрит камео и полноценными гостевыми арками. Чего только стоит сюжет про похождения Джека и старого Уэсли Доддса (Сэндмен золотого века), за которую команда получила Айснера. Капитан Марвел, Бэтмен, Джейсон Вудроу, Ральф и Сью Дибни, Лига и Общество Справедливости – эти и многие другие менее известные герои и в не меньшей степени злодеи прописаны в комиксе замечательно и каждый раз помогают двигать историю или развитие Джека вперед, не перетягивая на себя одеяло или пытаясь поднять продажи. Уморительная отсылка для тех, кто помнит 90е. Такие отсылки Робинсон периодически подкидывал читателю в начале рана. Раз уж я упомянул Вудроу дважды, то и находку Робинсона, позже долгое время остававшуюся каноном, обходить стороной нельзя, – он также подарил разъяснения нестыковкам в долгой истории персонажа Соломона Гранди (далее в этом абзаце небольшой спойлер). Общий его ориджин остался прежним, но, в рамках дани концепта The Green из Болотной Твари Мура, Робинсон использовал лазейку в виде того, что Гранди – это растение в своей сущности, для придания ему многочисленных перерождений, каждый с аспектом его “я”, когда он был человеком. Таким образом на страницах комикса появляется в том числе, возможно, самый запоминающийся Гранди – ранимый как ребенок, но добрый человек и даже герой, спасший Джека и многих людей во время терактов в Опал Сити. По заветам Алана Мура Робинсон использует “Больших Героев” для фона и контраста протагонисту истории. Подобно зачищающей мусор Лиге Справедливости из Болотной Твари, Робинсон вносит общность этого мира в мир Джека. И все же, несмотря на местами схожие приемы с позиции символизма, Робинсон по ходу истории прописывает коллег Джека вынужденно глубже и более традиционно для жанра, ввиду самой общины супергероев как негласного коллектива со своим наследием и прошлыми поколениями. Вообще широтой непринужденности гостевых появлений в Starman Робинсон гордится, что вполне оправданно. Большинство таких появлений все же сложно назвать кроссоверами, кроме разве что вполне интересного совместного арка с Shazam (Билли и Мэри Марвел, если быть точнее) в со-авторстве с Джерри Ордвеем (на тот момент автор, собственно, онгоинга Шазама), в котором Джек пытался помочь отцу оправдать имя супергероя Буллетмена (Bulletman), еще одного актива DC, – поглощенного в далеком прошлом персонажа издательства Fawcett золотого века.* Кстати, это единственная история, поделенная между двумя авторскими сериями в духе старого доброго коммерческого кроссовера, а не гостевого появления или камео. *Забавный факт о котором я ранее не знал, – город, где геройствует (во всяком случае в 90х) Капитан Марвел/Шазам, называется Fawcett City. Не считая Шазама, остальные персонажи комикса, будь то даже Супермен или Бэтмен (каждый гостит здесь по номеру) именно гости серии, а не участники эвентов и балаганов. Даже появления Джека в JSA под конец рана показаны здесь как рекапы на 1-2 страницы и не несут собой цели рекламировать чужие комиксы (притом что JSA также писал Робинсон, но об этом читайте ниже). Все в Starman органично, комфортно и самостоятельно. Даже Супермену не получается перетянуть одеяло на себя, Джек и здесь оказывается нужным ему больше, чем Джеку нужен Кларк. Отдельным сегментом выступают истории условно названные Times Past и раскиданные как филлеры, на деле дополняющие лор Starman иногда в ретроспективе, иногда на перспективу, попутно давая Тони Харрису отдохнуть между номерами (а рисовал он чуть больше половины серии, но об этом позже). Семья О’Дэйр. Эти самые истории не обязательно рассказывают о героях золотого века, да и не обязательно о героях вовсе; про злодеев, бывших злодеев и антигероев читать здесь не менее увлекательно. Интересно заметить, что Робинсон использует не только устоявшихся и угодных его основной канве персонажей, вроде Фантомной Леди, сестры Теда Найта, опять же героини золотого века; в комиксе в большей степени появляется ее преемница. Намного любопытнее лицезреть здесь никому не нужного Черную Руку (Black Hand), которого Джефф Джонс сделает ключевой фигурой рана на Зеленом Фонаре через примерно 8 лет. Или Шут (Jester), некогда принадлежавший Quality Comics, а в DC буквально появлявшийся в паре выпусков (после Starman будущее его было еще более грустным); даже такой поросший пылью и тленом персонаж здесь обретает интересный колорит и по-настоящему запоминается всего за один выпуск. Общий сюжет также отчасти раскрывается через эти истории, но очевидным это становится ближе к концу серии. Сказать больше будет очевидными спойлерами. Собственные наработки в плане персонажей здесь также радуют с каждым выпуском все больше. В первую очередь Робинсон создал ирландскую семью потомственных полицейских с фамилий О’Дэйр. Покойный Билли “рыжий” О’Дэйр был связным Тэда Найта в годы его геройства, теперь же новая семья из 5 полицейских также помогает Джеку и любому герою, защищающему Опал Сити. Семья О’Дэйр, пожалуй, самый интересный каст авторских персонажей под пером Робинсона, исключая разве что самого Джека. Также для серии были созданы и любовные интересы сразу нескольких персонажей в том числе бесфамильная предсказательница Чэрити, в прошлом хорошая подруга ныне покойного Затарры (отец Затанны, скончавшийся в серии Swamp Thing при Алане Муре.) Колоритных злодеев, к слову, Робинсон также не упустил из виду. Для серии были придуманы Саймон Калп, Инфернальный Доктор Пип, Степная Ведьма и, конечно же, клан Лудлоу. Большинство этих персонажей играют очень важную роль в общей истории Starman и показывают, что одними лишь переосмыслениями комикс точно не обходится. Talking with David Еще одна интересная наработка – это выпуски, названные Talking with David. Всего таких шесть (5,19,37,49,64,76). В этих номерах читателя ожидают метафизические зарисовки общения Джека с покойным братом (и другими покойными гостями, которых Дэвид порой приглашает с собой). Каждая история стратегически происходит после/перед важными и крупными арками, касательно жизненных решений Джека, битв и потерь. Выпуски эти нарисованы с серой тонировкой, за исключением Дэвида (и еще пары гостей). Сама природа этих номеров поначалу кажется очень странной и неуместной, но, несмотря на это, каждый выпуск демонстрирует эмоции, которые способен пробудить Робинсон в читателе, по максимуму. Позже пелена загадочности и вовсе спадает и перед читателем складывается еще одна безумно красивая и складная история без эзотерики, религии и метафор. Внезапность рационализации магии в Starman вообще удивляет читателя далеко не единожды. Тернистый путь Любому подготовленному читателю становится очевидным, что комиксу Starman везло с самого начала. Не любой онгоинг непопулярного супергероя, являющегося скорее номинальным и символическим в издательстве, способен дожить до 80 номеров, разрастись в ширину на спешлы и кроссоверы и при этом уйти на высокой ноте (а это один из лучших и наиболее оригинальных финалов супергеройских комиксов из всех возможных сценариев). Однако, повезло дойти до конца не всем и без проблем на пути, разумеется, не обошлось. Так выглядит краткий рекап приключений Джека на JSA . Starman и по сей день остается главной работой за которую все помнят и любят Тони Харриса. Да, есть и другие работы, которые хочется или не хочется вспоминать, но Starman поднял карьеру Харриса на новый уровень. То же можно сказать и о рисунке: именно на страницах этой серии Тони прокачивал свои навыки до того вылизанного и более знакомого стиля, который мы можем увидеть в Ex Machina или на обложках омнибусов Starman. В рамках же комикса, по мере его выхода, Тони набирал обороты постепенно, начиная с отчетливой узнаваемости по контрастам черного и белого (именно за умение рисовать ночь и роскошную ар деко архитектуру Робинсон и любил с ним работать изначально). Однако карьера его росла, справляться с дедлайнами становилось все сложнее (несмотря на то, что за тушь отвечали другие) и в какой-то момент, а именно в середине серии, Тони пришлось уйти. Справедливости ради, стоит заметить, что до ухода Харриса периодически “выручали” гостевые художники, заполняя пробелы в крупных арках историями из темы “Times Past” и не только. Странным образом это всегда выглядело чем-то уместным. На момент ухода (45й выпуск*), Тони нарисовал в общей сложности 35 номеров, то есть, чуть меньше половины серии. Любопытно, что ушел он на очень громкой ноте в плане самого выпуска, его мощности и метафоричности. По сюжету Джек собирается отправиться в космос (что тизерится буквально с первых арок серии) и прощается со всеми, кто ему дорог. Таким вот интересным образом Тони попрощался с читателями и больше к основному рисунку серии действительно не возвращался, однако продолжил рисовать обложки вплоть до 55 выпуска, а также для Starman #81, omnibus-переизданий и макси-серии Shade. Последняя страница онгоинга от Тони Хариса (выпуск 45). *Стоит также отметить, что в этом выпуске читатель лицезрел первый в истории мейнстрим комиксов поцелуй двух мужчин геев. Так что Джеймс и Тони в каком-то смысле проложили дорогу тому, что теперь уже стало обыденностью. Не лишним будет упомянуть, что именно на этом этапе Starman находился на грани передачи “факела” ввиду депрессии Робинсона на фоне развода и усугубления алкоголизма. Шансов на уход Джеймса вместе с Тони было очень много, но, по словам самого Робинсона, его удержала ответственность перед читателем: слишком много обещаний было дано и многое осталось не завершенным. Но главное, он чувствовал и долг перед Джеком, а значит нужно было идти дальше, но подмога ему была необходима. К счастью кавалерия подоспела вовремя. Дэвид Гойер, ныне довольно известный сценарист кино и телевидения помог Робинсону с крупным мета-арком Stars my Destination. Структурно это единая история, бОльшая часть которой разбита на видимые ван-шот сегменты, каждый со своей нарративной, а иногда и визуальной стилистикой, экспериментами и многими менее характерными для лора и стиля Робинсона элементами. На фоне крайне рискованных для жанра и издателя вещей, ранее сошедших с рук Джеймсу, то, что он делал здесь также изумляет; точнее изумляет, что и это все ему разрешили делать без цензуры. Джек Найт поучаствовал в развитии отношений Ранна/Танагара, помог Адаму Стрэнджу, попал на голубую планету (сразу два сиквела на номера Swamp Thing Мура в космосе), а также подарил отцу Супермена в прошлом картину с канзасскими фермерами (именно ее в виде неувязки мы наблюдаем в Man of Steel Джона Бирна примерно десятью годами ранее). Да, Джек поучаствовал в появлении Кларка на Земле и на это всем в издательстве было наплевать, настолько редакторы уважали Starman и, очевидно, Робинсона в то время. Примерно в середине космической эпопеи, в августе 1999, выходит 1й номер JSA Робинсона и Гойера, однако давление личной жизни и нехватка эмоциональных сил для написания командного комикса вскоре (всего после 5 номеров) вынуждает Робинсона отказаться от роли со-сценариста и заменить себя Джеффом Джонсом, с которым Гоййер писал серию еще много лет. Робинсон же решает полностью отдаться Джеку Найту (тот как раз возвращается из космоса и выходит на финишную прямую длинной в пару лет). К сожалению, отношения с Гоером у Робинсона позже разладились т.к. Джеймс, как обычно сам все испортив, вычеркнул Гойера из тв-проекта, посчитав отношение последнего несерьезным; поступок о котором Джеймс раскаивается по сей день (с тех пор двое не общались). Но вернемся на минутку к Харрису. После следующего художника обложек Эндрю Робинсона, дебютировавшего в 56 выпуске и рисовавшего ее дальше с 63 по 80й, Харрис также совместно с Алексом Россом нарисовал и покрасил 6 роскошных обложек, складывающиеся вместе и изображающие всех Старменов в истории DC. Единственное, что осталось добавить о Харрисе, так это то, что, сохранив хорошие отношения с Робинсоном (хотя именно друзьями они никогда не являлись), некоторое время Тони держал обиду на Джеймса ввиду особенности сюжета, следующего за уходом Харриса арка Stars my destination. По сюжету Джек Найт лишился всех своих татуировок, которые в свою очередь были основаны на татуировках самого Харриса. Тони счел это неким плохо завуалированным оскорблением его наследия на комиксе, но позже все, вроде бы, было забыто, да и в истории это со многих ракурсов оправданно и интересно. Питер Снэйберг, художник Starman. Вслед за Харрисом, после Джина Ха (46й номер) и Стива Йовелла* (47-49) на комикс пришел художник, рисующий ее до победного конца без перерывов. Это был датчанин Питер Снэйберг (Peter Snejbjerg). К слову, его рисунок не везде признается сразу (как и рисунок Харриса на комиксе) ввиду работы в пару с инкером Вейд Фон Гроубэджером (Wade Von Grawbadger); были и другие инкеры и те, кто красил свои карандаши сам, но Вейд на серии прямо-таки прописался. Однако к 61 номеру (аккурат к самому масштабному арку серии на 9 частей Grand Guignol) Питер стал сам заниматься и тушью и тут мы уже видим чистого Снэйберга, в том виде в котором он рисовал и дальше. Именно Снейберг с его густыми тенями выводит противостояния света и тьмы в Опале на максимально напряженный уровень, попутно рисуя живые эмоции ничуть не хуже своего предшественника. Говоря у художественной части Starman стоит упомянуть и остальных художников*, участвовавших как в паре с Харрисом/Снэйбергом, так и соло: Teddy Kristiansen, Matthew Smith, Amanda Conner, Tommy Lee Edwards, Gary Erskine, Stuart Immonen, Andrew Robinson, Chris Sprouse, Guy Davis, Ray Snyder, J. H. Williams, Craig Hamilton, Mark Buckingham, Wayne Faucher, Steve Yeowell, Gene Ha, Richard Pace, Michael Zulli, Bret Blevins, Mitch Byrd, Stefano Gaudiano, Drew Geraci, Dusty Abell, т. Dexter Vines, Norman Lee, Pete Krause, Lee Weeks, Phil Jimenez, Robert Companella, John Lukas, Mike Mayhew, Chris Weston, Stephen Sadowski, Russ Heath, Fernando Dagnino и Bill Sienkiewicz. Впечатляет не правда ли? Таково наследие Starman. *В путеводителе по чтению я помимо прочего выписал и всех художников и инкеров на каждый выпуск серии и даже больше. Однако не только художники у серии менялись, и не только их заслуги стоит упомянуть, редактура серии также претерпевала перемены на полпути. Арчи Гудвин, выступавший крестным отцом серии еще до ее зачатия, курировал проект будучи редактором вплоть до своей кончины летом 1999 г.; 44й выпуск стал для него последним. На смену Арчи, пришел Питер Томаси, справлявшийся с должностью не без помощи давнего ассистента Арчи Чака Кима. Подобно Снэйбергу, пришедшему на серию парой выпусков позже, Томаси довел серию до ее феерического конца. Невидимый герой Реклама мини-серии Batman/Hellboy/Starman. Говоря о Стармене нельзя не упомянуть о сложной истории переиздания его в сборниках. Антон Кавасаки, – давний фанат Starman, в 1994 собиравшийся бросить коллекционирование комиксов (мол герои росли сильно медленнее, чем он), так этого сделать не смог, и, думаю, вы уже поняли почему. В желании читать Starman появилось желание следить за DC комиксами вообще, чтобы понимать, что происходит в мире, где живет Джек. Позже, Антон становится редактором DC comics, ответственным за сборники-переиздания (collected editions). И вот тут-то Антон и исполняет свои самые необузданные фантазии – собирает всю серию Starman и ее дополнительные истории. Это заслуживает уважения и внимания не столько как поучительная история о своих мечтах, но и по причине истинной значимости omnibus-изданий (по размеру тогда еще стандарт, а не унифицированный делюкс/омнибус). Дело в том, что омнибусы включают в себя все спешлы, прозу из дневников Шейда и его же мини-серию, несколько кроссовер-тайтлов с участием Джека и даже (внимание!) кроссовер Starman/Batman/Hellboy, нарисованный Майком Миньолой*. *Эти выпуски в рамках Dark Horse издавались лишь в формате TPB совместно с еще одним кроссовером с Ghost, поэтому Starman Omnibus вроде как единственный хардкавер релиз этой серии. Более подробный порядок чтения и содержание цикла Starman я выкладываю отдельной статьей с ключевыми данными, доп.чтением и простыми аннотациями в другой статье (вот здесь, по ссылке). Необходимо отметить, что пока что временная отмена переиздания более традиционных жирных омнибусов, 1й том которого был заявлен на 2020 год очень удручает. Очевидна его привязка в скоро стартующему сериалу Stargirl, отчего дальнейшая судьба переизданий под большим вопросом. Но для читателя-коллекционера на этом проблемы не заканчиваются. Читая Starman в первых изданиях TPB вы пропускаете огромное количество доп.выпусков, объясняющих основную историю и лишаете себя еще и частей Starman, ведь TPB пропускали некоторые не самые главные (не арочные) истории. Делюкс-TPB и вовсе были отменены уже на 3 томе. Омнибусы же полны и прекрасны; качество их вполне себе среднее, но крепкое с едва ли раздражающим гаттер-лоссом, но намного важнее их содержание, максимально полное и правильное. Опять же читая в цифры вы потеряете разве что фрагменты прозы из дневников Шэйда и не этой, пожалуй все. Список чтения можно посмотреть здесь, а ниже я даю описание содержания омнибусов, которое за вычетом более поздней лимитки про Шейда является максимально полным. Starman Omnibus HC v.1 – Starman #0-16. Starman Omnibus HC v.2 – Starman #17-29, Starman Annual #1, истории из SHOWCASE ’95 #12 и SHOWCASE ’96 #4-5. Starman Omnibus HC v.3 – Starman #30-38, Annual #2, Starman Secret Files (1998) #1, The Shade (1997) #1-4. Starman Omnibus HC v.4 – Starman #39-46, Starman 80-Page Giant (1999), Power of Shazam (1995-1999) #35-36, Starman The Mist (1998 Girlfrenzy!), Batman/Hellboy/Starman (1999) #1-2. Starman Omnibus HC v.5 – Starman #47-60, 1,000,000, Stars and S.T.R.I.P.E. (1999) #0, All Star Comics 80 Page Giant (1999) #1 и история из JSA All Stars (2003) #4. Starman Omnibus HC v.6 – Starman #61-81. После Джека История Джека заканчивается в 80 выпуске и бОльшинство фанатов, полагаю, сходится во мнении, что трогать его дальше и не нужно. Это оконченная вещь в себе с прекрасным и открытым к будущему финалом, который, на манер многих классических фильмов и литературы, читатель волен додумывать сам, покуда автор уже выложил его возможные варианты. Но вот для других персонажей серии, приключения на этом не закончились. Единственным персонажем более-менее пестрящим появлениями в других сериях после закрытия Starman стал Шейд. Его камео можно наблюдать в массе комиксов DC и особенности в эвентах вроде Infinite Crisis, Blackest Night, Brightest Day. Собственно, в рамках Blackest Night, воскресившего многих почивших героев и злодеев DC из мертвых, чтобы нести смерть и аннигиляцию жизни Starman был также воскрешен на 1 выпуск. Так, в 81-ом номере Дэвид Найт воскресает, и Шейд на пару с семьей полицейских О’Дэйр защищает Опал от уничтожения. Позже Шейд также появляется в не пользующейся популярностью Justice League: Cry for Justice под пером самого Робинсона, где помогает Зеленой Стреле найти портал в убежище Прометея, дабы Оливер смог его убить. Позже также под пером Робинсона выходит макси-серия на 12 номеров все с тем же названием Shade (ранее так же называлась лимитка на 4 номера). В рамках этого комикса самым примечательным стало то, что нам наконец-то показали в полной мере ориджин Шейда, причем в самом финале серии. Робинсон пишет комикс в том же духе, что и писал номера Шейда в рамках оригинального рана на Starman и, разумеется, многие персонажи из Starman здесь также засветились. Особенно поражает здесь количество и имена художников, работавших над серией: Cully Hamner, Darwyn Cooke & J. Bone, Javier Pulido, Jill Thompson, Frasier Irving, Gene Ha. В рамках Rebirth Шейд появлялся в комиксах о Флеше Джошуа Уильямса, где его тени вышли из под контроля из-за неуверенности в отношения с Хоуп О’Дэйр, в результате чего Барри, Уолли и Шейд вынуждены спасать демонических Хоуп и Айрис из мира теней. В конце Шейд даже оставляет забавную отсылку на тогда еще только перестраивающуюся обратно DC вселенную (см. шутку про замужество с Айрис на картинке справа). В пост-Rebirth эпохе DC Уилл Пэйтон, равно как и Тэд Найт появлялись в работах Скотта Снайдера, но их значение для грядущего нового канона DC вселенной непонятно. Скотт в своих интервью фактически признался в том, что работа Робинсона настолько полноценна, что дополнить ее уже не получится, и придется собирать огрызки с нуля и все выдумывать самому. Необязательное послесловие Starman еще с юности отложился в моей голове как нечто экстраординарное для рынка супергероики. Лишь перечитав его примерно 10 лет спустя в полном объеме с доп.историями и интервью, я понимаю, что я увидел в нем тогда (и как мне повезло, что я совершенно случайно прочел этот комикс будучи еще совсем туповатым читателем комиксов и думая, что взрослые комиксы это только комиксы про сиськи и насилие). Спустя горы мусора и стопки шедевров легко оценить, как прекрасно Starman написан, сколько любви и глубины проработки заложено в его создание, как просты и универсальны его цели, как вечно его наследие и бездонное уважение к супергероике, классике и уровню, который задавали кумиры самих авторов (да и наши тоже). И главное – как тернист был путь, который прошли его авторы, отдав годы жизни на работу, лучше которой им уже попросту не сделать. Читайте Starman и будьте счастливы! Поделись Радостью31Поделились